Гитлер и его ближайшее окружение – Геринг, Геббельс и Гесс (слева направо)
История нацизма может быть описана как история последовательного соблазнения и одурманивания немецкого народа разными средствами. Важнейшим из них была пропаганда.
Само это слово происходит от названия созданной в 1622 году Congregatio de propaganda fide ("Конгрегация подлежащей распространению веры"), одного из департаментов папской курии, занимавшегося, если выражаться современным языком, идеологической работой. Нацисты не были изобретателями пропаганды в современном смысле слова. Они во многом следовали за немецкими коммунистами, а еще больше за русскими большевиками. Главный пропагандист Гитлера, Йозеф Геббельс, писал в дневнике, что многому у большевиков научился. И действительно, средства наглядной пропаганды и агитации, которые использовали оба режима, иногда поражают разительным сходством.
История нацистской пропаганды началась в 1920-е годы. Тогда Гитлер, придя после "пивного путча" к выводу о том, что попытки насильственного захвата власти бесперспективны, решил пойти другим путем и в тюрьме написал "Майн кампф". В этой книге будущий фюрер и рейхсканцлер Германии был весьма откровенен: "Именно в том и состоит искусство пропаганды, что она, постигая чувственный мир представлений большой массы населения, в психологически правильной форме находит путь к вниманию, а затем и к сердцу широких масс". Тут важнейшие понятия – "чувственный мир" и "сердце". Можно было бы добавить к этому инстинкты, но ни в коем случае не разум. Далее Гитлер обосновывает второй важный постулат – право пропаганды на манипуляции и ложь: "Пропаганда не обязана быть объективной. Она не должна заниматься поиском истины, а затем корректно и адекватно представлять ее массе, если эта истина работает на интересы других. Вместо этого она должна непрестанно служить только собственным интересам".
Йозеф Геббельс выступает на нацистском митинге
Неудивительно, что спустя лишь месяц с небольшим после прихода к власти, а именно 11 марта 1933 года, Гитлер принял решение о создании имперского министерства народного просвещения и пропаганды. И уже через два дня рейхспрезидент Гинденбург издал соответствующий указ. В тот же день Йозеф Геббельс был назначен на должность министра пропаганды, став в 35 лет самым молодым членом германского правительства. О том, какое значение Гитлер придавал работе Геббельса, говорят следующие факты: министерство стартовало со штатом в 350 сотрудников, разделенных на пять отделов. К 1939 году отделов было уже 17, а число сотрудников достигло двух тысяч. Бюджет министерства вырос с 14 миллионов рейхсмарок в 1933 году (что уже было немало) до 187 миллионов к началу 1941 года.
Sizin brauzer HTML5-i dəstəkləmir
Писатель Борис Хазанов - о Йозефе Геббельсе
Говорит писатель Борис Хазанов, написавший о главном пропагандисте фюрера эссе "Творческий путь Геббельса": "Геббельс был единственным в компании высших нацистских руководителей, кто имел титул доктора. Геббельс совершил очень важное открытие. Он понял, что политическая и государственная пропаганда – это не просто инструмент власти. Это сама власть. Пропаганда – это власть, вот это он хорошо усвоил и понял. Подобно тому, как Лени Рифеншталь, которую Геббельс, кстати, не любил, сделала ряд кинематографических открытий, так и Геббельс пришел к своему открытию, хотя сейчас оно и кажется тривиальной истиной".
Если Гитлера как идеолога и автора "Майн кампф" можно рассматривать в качестве своего рода драматурга нацизма, то Геббельс оказался талантливым режиссером и актером в одном лице. По-своему его способностям отдают должное даже люди, пострадавшие от нацистских репрессий.
Sizin brauzer HTML5-i dəstəkləmir
Барон фон Лёвенштайн де Витт - о Йозефе Геббельсе
Вот мнение одного из них, 87-летнего барона Ганса-Оскара фон Лёвенштайна де Витта: "Если бы не было Геббельса, то я не знаю, имел ли бы Гитлер такой успех у населения. Этот человек по праву был министром пропаганды, такого министерства не было до нацистов, не было и после них, и вообще не было ни в одной другой стране. Не знаю, кто его придумал – Гитлер или сам Геббельс. На Геббельса работало все, в частности, его образ примерного семьянина, многодетного отца, рассчитанный на немецких матерей и вообще на простых людей. В результате он добился больших успехов и достиг, возможно, большего, чем кто-либо другой в окружении Гитлера – скажем, Гиммлер, который чаще был в тени, или Геринг".
Лида Баарова, предмет страсти Йозефа Геббельса
Впрочем, образ любящего мужа и отца давался Геббельсу нелегко: у него были многочисленные тайные любовные похождения. Имелись любовники и у его жены Магды, оба знали или догадывались об изменах друг друга, но эта тема была тайной за семью печатями. По-настоящему брак оказался под угрозой, когда Геббельс в 1936 году влюбился в 22-летнюю чешскую актрису Лиду Баарову. Он готов был бросить ради нее карьеру и семью и даже просил фюрера сделать его послом в Японии. Но Гитлер после обращения к нему Магды Геббельс приказал своему министру порвать с Бааровой и вернуться в семью. Геббельс подчинился и с новой силой окунулся в работу.
Хотя плоды этой работы были рассчитаны на широкие слои граждан Германии, интересно, что сам Геббельс оказался не только творцом, но и продуктом, и в какой-то степени жертвой нацистской пропаганды. Всех своих детей Магда и Йозеф Геббельсы назвали именами, начинавшимися на “H” ("ха") – 8-ю букву немецкого алфавита и первую в фамилии Гитлера. Нацистский вождь был крестным отцом шестерых детей министра пропаганды. В 1939 году Геббельс позволил снять своих детей в пропагандистском фильме, оправдывавшем программу умерщвления инвалидов и умственно отсталых людей. Дети Геббельса были показаны как позитивные антиподы инвалидов, представленных в фильме как существа, вызывающие только отвращение.
Вот несколько цитат из гитлеровской "Майн кампф", которые были положены в основу работы ведомства Геббельса: "Большинство людей легче становятся жертвами большой лжи, нежели малой"; "Люди поверят любой лжи при условии, что она достаточно велика. Чем крупнее ложь, тем больше людей на нее клюет"; "Ложь надо повторять бесконечно часто, и ей в конце концов поверят". Пропаганда нацистов и была сконцентрирована на небольшом числе тем, которым соответствовали лозунги, бившие на чувства аудитории. Так, подготовке к войне служила насаждаемая пропагандой легенда о том, что немцы – народ без "жизненного пространства" (Lebensraum), которое следует завоевать на востоке. Это оправдывалось социал-дарвинистским "правом сильного".
Пропаганда, согласно предначертаниям Гитлера, должна быть обращена к чувствам масс – и только в виде исключения оперировать доводами разума: "Она должна выглядеть народной по духу и приспособленной к уровню духовного развития и способностям восприятия самых ограниченных среди тех, к кому она обращена. Было бы ошибкой делать пропаганду разнообразной, наподобие научной лекции". Именно этому следовал Геббельс и его пропагандисты. Ставка делалась на уход от объяснений в пользу иррационального, в частности, на эмоционально заряженные клише, соответствовавшие схеме "друг – враг". На демонстрациях и митингах, которые были важным инструментом агитации, нацистские ораторы имели установку не на рассказ о конкретных планах, предвыборной программе и политических целях национал-социализма, а на то, чтобы заразить толпу верой в свою доктрину. И еще один пропагандистский прием: обещать всем всё, но по возможности не сулить ничего конкретного.
Геббельс умел быть гибким, понимая, что пропагандистские приемы, рассчитанные на немецкую аудиторию, не всегда годятся при общении с аудиторией иностранной. Так, большим успехом нацистской пропаганды стали летние Олимпийские игры в Берлине в 1936 году. К началу игр в городе исчезли все таблички, говорившие о дискриминации евреев – запреты на вход в кафе и другие общественные места.
Sizin brauzer HTML5-i dəstəkləmir
Геббельс выступает перед иностранными журналистами, 1936
Выступая перед иностранными журналистами за день до открытия Олимпиады, Геббельс сказал: "У нас нет намерения демонстрировать вам потемкинские деревни. В Германии вы можете свободно перемещаться и непосредственно общаться с нашим народом, видеть его за работой и во время праздников. Почти наверняка вы встретите немало улыбающихся лиц и поймете, что, в отличие от многого другого, улыбаться невозможно по приказу. И тогда вы удостоверитесь в том, что немецкий народ за последние три с половиной года действительно стал лучше и счастливее".
Всего несколькими месяцами раньше, в ноябре 1935 года, Сталин, выступая на совещании рабочих-стахановцев, произнес: "Жить стало лучше, жить стало веселее". Трудно сказать, было ли заимствование, допущенное Геббельсом, сознательным, но, как и в случае с агитационными плакатами, перекличка двух диктатур налицо. Однако вернемся к берлинскому выступлению министра пропаганды: "Можно слышать обвинения в адрес немецкой прессы, что она-де не имеет больше права на свободное выражение мнений. Я прошу вас, дамы и господа, однако, подумать о том, в каком состоянии мы получили страну, придя к власти. Я прошу вас вспомнить о кризисах, которые нам выпало преодолеть за прошедшие три с половиной года, и прошу вас понять, что Германия в последние годы занималась чем-то более важным и ценным, чем позволить неограниченной свободе выражения мнений привести общество к духовной анархии".
На какое-то время Геббельсу удалось тогда успокоить мировое общественное мнение, которое, однако, тогда и само очень хотело, чтобы его успокоили.
Одним из важнейших принципов работы Геббельса и его министерства были постоянный анализ общественного мнения и настроений населения, его реакций на те или иные события. Например, после "хрустальной ночи" – колоссального еврейского погрома, устроенного в ноябре 1938 года, – властям стало известно о критическом восприятии многими, в том числе и в самой нацистской партии, поджогов синагог и грабежей еврейских магазинов – не из сочувствия к евреям, а скорее из немецкой приверженности к порядку. Недовольные ничего не имели против притеснений евреев, когда те велись без лишнего шума и под прикрытием законов. После того как ведомству Геббельса стало известно о критических настроениях в связи с погромами, к таким акциям больше не прибегали, что, впрочем, ничуть не облегчило судьбу немецких евреев.
Нацистский плакат времен кампании против Польши, 1939 год
Успех пропагандистских усилий любого авторитарного режима, как правило, в той или иной мере обеспечен экономическими достижениями – другой вопрос, насколько они прочны, долгосрочны и что за ними стоит. Как в "Трехгрошовой опере" Брехта: "Сперва жратва, ну а мораль – потом". У нацистов основой для успеха пропаганды стала ликвидация безработицы и рост жизненного уровня населения в первые годы правления Гитлера, в том числе за счет ограбления немецких евреев и увеличения госдолга в расчете на успех будущей войны. Позднее, после ее начала, какое-то время удавалось поддерживать привычный для немцев уровень благосостояния – благодаря, в частности, использованию ресурсов оккупированных территорий и принудительного труда их жителей.
Sizin brauzer HTML5-i dəstəkləmir
Геббельс выступает на митинге, 1943
Частично и поэтому 18 февраля 1943 года, вскоре после поражения под Сталинградом, Геббельсу удалось своей пламенной речью поддержать веру немцев в национал-социализм и их готовность сражаться и умирать за фюрера.Свое почти двухчасовое выступление перед тремя тысячами собравшихся в берлинском Дворце спорта он завершил так: "Англичане утверждают, что немецкий народ уклоняется от тотальных действий правительства по ведению войны. Народ хочет не тотальной войны, говорят англичане, а капитуляции. Я спрашиваю вас: вы хотите тотальной войны?" Ответом было громкое единое "Да!".
Но этого заряда веры хватило только на два оставшихся года той самой тотальной войны. Финал рейха известен, как и личный финал министра пропаганды: став после самоубийства Гитлера на один день рейхсканцлером, Геббельс и его жена Магда покончили с собой 1 мая 1945 года. Перед этим они отравили всех своих детей.
Тем не менее Йозеф Геббельс, наверное, единственный из нацистских лидеров, чье наследие, увы, остается актуальным и сегодня. Почти каждый авторитарный режим, выстраивая свою пропагандистскую систему, вольно или невольно опирается на приемы и методы, разработанные и обкатанные когда-то ведомством Геббельса. Правда, с тех пор, к счастью, у большинства пропагандистов явно снизился уровень и мастерства, и фанатизма. Трудно, к примеру, представить себе Йозефа Геббельса произносящим следующее: "Я точно не либерал, но не знаю, консерватор ли я. Я стараюсь себя никуда не приписывать: это, по большому счету, не имеет значения, поскольку я сотрудник администрации президента, работаю на главу государства, и мои убеждения – мое личное дело". Это слова Владислава Суркова, пользующегося репутацией главного пропагандиста нынешнего российского режима. А пропаганда, которой не слишком верят даже ее творцы, вряд ли может быть по-настоящему эффективной. Тут доктор Геббельс многое мог бы рассказать.
